У меня нет хорошего прогноза. Кто бы ни пришел к власти — Тимошенко на белом коне, Гриценко на генеральском танке или Зеленский с микрофоном — чуда не произойдет.
Ситуация не изменится, потому что для этого нет никаких предпосылок. Она могла бы улучшиться, если бы еще в 2014-2016‑м правительство Яценюка провело радикальные реформы. Но этого не случилось. А значит, придется платить высокую цену за медленные или отложенные изменения.
Экономика будет неспешно расти. Что само по себе достижение, если учесть, в каких условиях сейчас Украина. Но это вряд ли сделает нас счастливыми. Макропоказатели на хлеб не намажешь. Поэтому мы продолжим жаловаться на власть.
Однако третьего Майдана, скорее всего, не будет. Просто потому, что Майдан предполагает сплетение большого страха и большой надежды. А у нас нет сейчас ни того, ни другого. И неоткуда взяться. Да, страстей всегда готов добавить Путин, но это не революционные опасения.
Не будет и большой надежды. Мы измучились и выгорели. Становимся циниками и скептиками. В лучшем случае готовы терпеть и ждать нового шанса. Поэтому будем упорно держать смело дулю народной ненависти в кармане и жить, как раньше.
Путь украинской улитки
Сценарий узнаваем. Историки и экономисты называют его “сценарием улитки”. Улитка, как известно, ползет медленно, но уверенно. И все кажется стабильным, но лишь на первый взгляд.
Еще никогда за годы независимости у нас не было такой большой неопределенности в отношении того, кто станет следующим президентом. Раньше мы хотя бы понимали имена главных кандидатов. Теперь — нет. А некоторые потенциальные участники гонки отыгрываются в молчанку.
Куда больше эта нестабильность станет заметна на парламентских выборах. Но пока партии и их лидеры будут соревноваться, украинцы перессорятся между собой, доказывая, чей кандидат лучший. Реальные друзья перестанут общаться, виртуальные — отфрендятся. Активизируется региональное разделение. Еще одна линия раздора — между телевизионными родителями и интернетными детьми. В общем, стабильность нам может только сниться.
То же с экономикой. Многие наивно верят, что улитка когда‑нибудь вползет в богатство. Но, как показывает история, в богатство можно только вскочить. И шансы на такой прыжок появляются лишь во времена войн или революций, когда открывается окно возможностей. У Украины их было три: период распада СССР и два Майдана. Ни одним мы не воспользовались.
А это в свою очередь заставляет нас говорить о революциях в принципе. Существует убеждение, что революции, как голод или бедность, всегда сопровождали человеческую историю. Но это не так. Революции — порождение современного времени и проходят по формуле “все больше и больше, быстрее и быстрее”.
В ХХ веке прошли почти 200 революций — в среднем по две на год. Начиная с 2001‑го, уже состоялось 100 революций. Если учесть эту статистику, становится понятно: количество успешных крайне мало. И в этом смысле украинский опыт 1991-2018 гг. — скорее, правило, чем исключение.
Но и это не очень корректный вывод. Революции — не одноразовый акт. Английская революция началась в 1640‑м, а завершилась в 1688‑м. Франция вступила в революционный период в 1789-м и до 1871-го пережила еще три бунта.
Для нас ближе примеры России и Польши. Россия после победы над Наполеоном и поражения в Крымской войне пережила несколько революционных ситуаций, пока не вступила в период настоящих революций 1905 года. В 1917‑м, казалось, что победили большевики. Но понадобились почти 70 лет, чтобы понять — их победа была иллюзией.
Поляки в ХІХ веке прославились как самая бунтующая нация. От восстания Костюшко до восстания 1863‑го польская шляхта поднимала волны негодования пять раз вплоть до получения независимости в 1918‑м. Все мы помним успешную польскую революцию — приход к власти Солидарности в 1989-м. Но забываем, что до нее была революция 1968‑го.
Так победила или проиграла украинская революция? Спорный вопрос. 2014 год стал лишь одним из этапов. И не факт, что последним.
Такой предварительный вывод заставляет иначе взглянуть на прогноз на 2019 год. И здесь стоит проследить, что происходило с другими государствами на шестом году после революций: с Францией в 1795‑м или 1836‑м, Австрией и Германией в 1853‑м, с Россией в 1923‑м или же в 1996‑м, с Польшей в 1994‑м.
Да, Украине не удалось повторить успех Польши 1989 года. Зато удалось избежать авторитарной власти и гражданской войны. Она не попала в постреволюционный рай, но ей далеко до ада. Она крепко застряла в постреволюционном чистилище. И надолго — пока не проведет реформы.
