На аресты российской собственности в Европе Москва отвечает в духе незабвенного Полыхаева: “Что они там, с ума посходили?”, “И кроватей не дам и умывальников”. Ну и, разумеется, “В ответ на наглое бесчинство бухгалтера Кукушкинда…”
Когда российские должностные лица ссылаются на Венскую конвенцию, возбраняющую арест имущества диппредставительств, они наводят тень на плетень. Иммунитет государства не абсолютен. Государство обладает им при осуществлении суверенных функций – такие действия называются в международном праве аcta jure imperii. Однако когда государство вступает в деловые отношения, оно действует jure gestionis – как частная компания. В законодательствах западных стран уже давно действует доктрина так называемого функционального иммунитета: коль скоро иностранное государство выступает в роли хозяйствующего субъекта, оно, естественно, отвечает по своим обязательствам. Его имущество не пользуется, в частности, иммунитетом от предварительного обеспечения иска – именно с этим случаем мы имеем дело. В США соответствующий закон был принят в 1976 году. За Америкой последовали Австралия, Великобритания, Канада, а в европейских странах – в частности, в интересующих нас Австрии, Бельгии и Франции – по этому пути пошла судебная практика.
Теория функционального иммунитета отражена и в международных соглашениях, прежде всего в Европейской конвенции об иммунитете государств 1972 года. В этом документе имеется статья 7, которая гласит: “Договаривающееся государство не может ссылаться на иммунитет от юрисдикции в суде другого Договаривающегося государства, если оно имеет на территории государства, где происходит судебное разбирательство, бюро, агентство либо другое учреждение, через которые оно осуществляет тем же образом, что и частное лицо, промышленную, коммерческую или финансовую деятельность”.
Россия не является участником этой конвенции. В январе 2005 года правительство внесло в Госдуму проект закона, в котором доктрина функционального иммунитета подробно кодифицирована. Проект был принят в первом чтении, но затем профильный комитет изменил свою позицию на диаметрально противоположную и отказался поддержать его на том основании, что в нем имеются “концептуальные недостатки, которые невозможно устранить в процессе его подготовки ко второму чтению”. Суть этих недостатков в заключении комитета на раскрывается. В итоге законопроект был отклонен и снят с дальнейшего рассмотрения.
Однако норма функционального иммунитета уже закреплена в российском законодательстве. В статье 251 Арбитражного процессуального кодекса сказано, что судебным иммунитетом пользуется “иностранное государство, выступающее в качестве носителя власти”. Из этого уточнения прямо следует, что в тех случаях, когда иностранное государство выступает в ином качестве, оно судебным иммунитетом не пользуется.
Реакция российских чиновников на действия судебных властей Бельгии, Франции и Австрии свидетельствует о замешательстве: ведомства пока не выработали единой позиции, и их заявления противоречат друг другу. Глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев говорит, что Россия будет оспаривать эти судебные решения, действуя “через правовые системы соответствующих стран”. В “национальные суды” собирается обращаться и министр юстиции Александр Коновалов. Министр же иностранных дел Сергей Лавровугрожает “взаимностью”: “Наши экономические операторы собираются обращаться в российский суд с просьбой в ответ на неправомерные действия по отношению к ним предпринять такие же действия в России – арест собственности иностранных компаний с государственным участием”. Глава кремлевской администрации Сергей Иванов считает ответные меры “неизбежными”. Наконец, Владимир Путин говорит, что Россия будет защищать свои интересы “в установленном порядке через судебные процедуры”.
Помимо разнобоя мнений, налицо дремучее правовое невежество. Никакой взаимности в этом вопросе, ареста иностранной собственности в отместку за действия иностранных судов российское законодательство не предусматривает. Такое решение может быть лишь неправовым и политическим. Отдельного внимания заслуживает фраза Лаврова: “Представители Министерства иностранных дел Бельгии посылают сигналы, что были не в курсе и что у них независимая судебная система. Такие объяснения не принимаются”. В самом деле, что за демагогия? Какая еще независимость судов?
А вот план Коновалова-Улюкаева обратиться в национальные суды не лишен смысла. В этом случае владельцу арестованного имущества нужно будет доказать одно из двух: либо что он не является государственным учреждением и в его активах нет государственной собственности, либо что, наоборот, является, но не ведет коммерческую деятельность, а осуществляет суверенные функции и потому пользуется судебным иммунитетом. Для компании Russia Today не подходит ни первый, ни второй вариант: всем известно, что она финансируется из госбюджета РФ и при этом занимается коммерцией. То же самое относится к ТАСС и ВТБ.
В отношении государственных информационных агентств имеется, однако, прецедент. В 1978 году советский диссидент Александр Есенин-Вольпин вчинил в американском суде иск АПН, ТАСС и газете компартии США Daily World за опубликованную ими клевету о нем. Оба агентства заявили о своем иммунитете, ссылаясь на закон 1976 года. Суд согласился с ними и отклонил иск. Но тогда речь шла об ответственности за диффамацию, а не об имущественных претензиях.
Иное дело “взаимность”. Тут у Москвы богатый опыт асимметричных мер. Скажем, в 1986 году в ответ на выдворение из США более полусотни советских дипломатов власти СССР отозвали работавших в американском посольстве в Москве и генконсульстве в Ленинграде советских граждан – уборщиц, водопроводчиков, судомоек, официантов, водителей, которые тогда нанимались исключительно через госучреждение – Управление по обслуживанию дипкорпуса. Как сообщается на сайте посольства, “начиная с октября 1986 года членам американского дипломатического сообщества приходилось выполнять даже самую тяжелую работу – мыть посольские автомобили, убирать снег, следить за тем, чтобы не украли привезенные из-за границы товары, пока они проходили процедуру таможенного оформления”. Жены послов Хартмана и Мэтлока сами готовили еду для приемов. Эти “санкции” продолжались два года. Впрочем, по словам Артура Хартмана, американское правительство само “старалось быть в меньшей зависимости от советских работников”, так что действия советских властей только “ускорили этот процесс”.
В субботу стало известно, что Бельгия разблокировала банковские счета дипмиссий РФ – они и правда защищены Венской конвенцией. Но об отмене судебного решения относительно собственности других компаний и организаций речи нет.
Разумеется, от ареста собственности до ее реализации в интересах истцов дистанция огромного размера. Бывший юрист ЮКОСа Дмитрий Гололобов совершенно прав, когда говорит, что взыскать такую сумму с России исключительно сложно. Но не стоит забывать, что и дело о царских долгах, и дело о долгах СССР по ленд-лизу тянулись десятилетиями и все же разрешились в пользу кредиторов, хотя и далеко не в полном объеме.
Отступятся ли в конце концов истцы, как предполагает Гололобов? Ну а зачем им отступаться? У них есть дети, внуки. Акция ЮКОСа, как и царские облигации, есть не просят.
