О прикладной толерантности.
Слово это очень модное нынче. И смутно ассоциируется с “европейскими ценностями” даже. Но на самом деле оно не про геев, как многие думают. Геи – то так, эксцесс совсем побочный. Толерантность – это когда на улице стоят открытые автомобили. Или велосипеды не прикованы собачьей цепью к тяжелым предметам. Это ведь тоже толерантность, и она значительно предшествует геям, и логически и хронологически. Все это есть в Европе.
Это может показаться парадоксом, но уровень даже чисто “бытового” доверия в обществе сильно коррелирует со всякими экономическими успехами, и по итогу – уровнем жизни. Если ты бросил на улице кабриолет, то это значит что ты в принципе осознаешь, любой из множества проходих может вот так вот просто в него залезть, и например насрать тебе на сиденье из модной алькантары. Но веришь что он этого не сделает. Вопрос веры тут особенно важен.
Ибо если ты не веришь – то тебе придется превращать тот автомобиль в сейф на колесах, ставить туда сигнализацию за много денег, оставлять там бультерьера, или заводить охранника. Предпринимать ненужные движения, и тем самым нести издержки. Если ты вокруг дома строишь забор не в 4 метра из дикого камня а высотою по колено – это значит ты осознаешь – любой может его перелезть. Но веришь что делать он этого не станет, а если даже станет – ничего особенно ужасного не произойдет. Это вопрос ожиданий. Кстати если кому приспичит – он и закрытую машину вскроет, и забор в 4 метра не остановит его тоже. Если действительно приспичит, но то отдельный уже разговор.
Вот эта сага о высоте заборов – она ведь и в экономике повторяется дословно, только в гораздо больших масштабах. Там уровень доверия – определяет сложность процедур, и по итогу – трансакционные издержки. Которые сами по себе есть издержками, но и не только. Уровень именно “априорного” доверия – определяет еще и “открытость” экономики, широту аудитории и по итогу – скорость процессов. Когда-т очень давно у нас небыло супермаркетов вообще, и мысль о том что можно вот так просто бродить среди товара и трогать его руками – казалась ересью. Ведь будут воровать. Ибо есть возможность. И не только воровать но и просто портит товар. И такое тоже есть. И таки воруют, и таки портят, сие неизбежно. Но как оказалось – рентабельнее на это просто забить. Преимущества более открытой схемы покрывают те издержки. Доверие окупается.
Ну конкретно супермаркеты – это отдельная тема, там давно уже все просчитано, отработано и.т.д. Давно известны там “проценты воровства” и прочая статистика, разработаны определенные процедуры защиты и.т.д. Мировой опыт кстати который работает даже у нас, хотя не без особенностей. Это готовая технология которую мы просто позаимствовали. Однако это очень узкая сфера, вся экономика – куда сложнее. И вот когда там “в целом” отсутствует доверие, когда процедуры громоздятся на процедуры и преумножаются издержки – начинаются проблемы. Страдает эффективность, а с нею кстати – конкурентоспособность. И с определенного предела – там начинается катастрофа. Лавинообразный рост “процедур” и издержек, и симметричный рост мотивации их избежать, путем “нарушения правил”. Там где-то есть предел тот самый, экстремум функции, ага.
Отдельной там строкой – “карательные меры”. Сами по себе “карательные меры” могут оказаться фактором укрепления доверия. Тем самым снижая издержки и увеличивая эффективность конструкции. Так например жесткая проверка качества продукции, сертификация и.т.д. могут повысить доверие покупателя. Если это конечно работает. Альтернативно – он может полагаться на репутацию поставщика (и производителя) но репутация – дело не быстрое и кстати не дешевое, это само по себе издержки. А тут “контролирующая организация” кагбэ “сдает в аренду” репутацию собственную, ее можно быстро купить, вместо того что-бы долго отращивать собственную. Это сильно снижает барьеры входа на рынок, и способствует его оживлению. Способствует конкуренции и.т.д. Ну так в теории.
На практике это работает только тогда, когда “предлагаемая напрокат” репутация – таки чего-то стоит. А затраты на нее – невелики. Когда все эти процедуры напротив, создают дополнительные барьеры входа, и отнюдь не отменяют кстати необходимости в альтернативных механизмах (то бишь раскрутке собственной репутации) то это не только не работает, это работает с точностью до наоборот. Это когда соблюдение всяких нормативов НБУ и прочее “следование письмам” реально способствует устойчивости банка – то это хорошо, это благотворная регуляторная роль. А когда нихрена это ничему не способствует, а “принуждение к исполнению” требует создавать новые, дополнительные риски в виде всяких там мальчиков в балаклавах что берут офисы штурмом, подсадки на ручной рефинанс и валютных гонений – то это не работает. Не увеличивает эффективность “механизма в целом”. Совсем. Наоборот, заметно ее уменьшает.
Когда налогоплательщик верит что во первых государство сможет разумно распорядится его деньгами а во вторых – что ему самому хватит не только на хлеб но и на масло – тогда работает бюджетное перераспределение, а местами даже и “социализм”. Когда вопрос ставится совершенно иначе, мол “мы все равно заберем”, и этот процесс сам создает издержки – то это не работает. Снижает общую эффективность. Тут ведь палка о двух концах, государство не верит что население способно разумно распорядится деньгами. Что тоже парадокс, если оно не может разумно распорядится, то как оно может их заработать? Никак. И мы приходим к чисто рабовладельческому строю, с “принуждением к труду” и иногда “поощрительной миской баланды”. Что само по себе уже несовместимо ни с какими налогами, ага.
Итого, стоит заметить что “механизмы принуждения” у нас используются совершенно неправильно. Они создают издержки, вместо их сокращения. Кто-то наверное думает что это “издержки переходного периода”. Что мол как только “мы всех заставим”, так и наступид благодать. Немедля возрастет авторитет державы до невиданных высот, укрепится всеобщее доверие, ну а затем – спираль пойдет разматывать витки а не наматывать. Все станет хорошо. Даже ссылаются на благотворные примеры. Но это заблуждение. Закручивая гайки – мы неуклонно снижаем эффективность, КПД системы, и эта эффективность в определенный момент станет ниже чем та, которая необходима даже для самоподдержания процесса. Огонь угаснет, ага. На огонь можно поставить котелок и сварить на нем борщ, но если туда жахнуть из огнетушителя – он просто погаснет. Не сможет вскипятить так много углекислоты сразу. Самоподдерживающийся процесс будет разрушен.
Так вот я вам хочу заметить – это уже произошло. Довольно давно. Процесс давно уже поддерживают “внешними ресурсами” в надежде что “внезапно вспыхнет”. Одной рукой мы под котелок шмаляем автогеном, другой рукой – огнетушителем. И кстати ждем пока сварится борщ. А в котелке вода давно уже замерзла кстати, не сварится так борщ. Никогда. Уровень доверия неуклонно падает везде. Не только между “державой” и “народом”, он повсеместно падает. Уже и в бизнесе, там где работали “джентельменские правила” трывае кризис, уровень разнообразного форсмажора стал таким что дело уже не в слове. Не в добросовестности контрагента, а в его возможностях. Не в желании его выполнить обязательства, а в способности…. Для того вообще и придумали в мире всю регуляторщину, страхование, закон и прочие механизмы дабы не допустить такого. А мы сознательно усугубили.
Ужа даже не стоит вопрос о том что население может себя прокормить. Уже точно не может (и даже не должно мочь), но по прежнему крепко стоит вопрос о налогах. Как они могут платить налоги если не могут выжить? Дебильность вопроса никому не приходит даже в голову. Нет инвестиций и не будет. Ибо только один уровень регуляторных рисков давно превышает то что считалось “нормальной рентабельностью”, ну как минимум для большинства отраслей. И это тоже не секрет. Как впрочем и стоимость денег. Но мы усугубляем. Мы все ждем того момента когда “перелом”, когда хрустнет спина верблюда под тяжестью очередной соломинки “покращання”. И вот тогда мол будет рай. Не будет рая. Тогда у вас будет дохлый верблюд, ага, и многие километры до ближайшего колодца. Тогда вы сдохнете вслед за верблюдом.
Потому следует крепить эффективность экономики. Не фискальных механизмов, а экономики. Что невозможно без укрепления доверия. И если текущие формы взаимотношений, текущие механизмы и институции уже не оставляют такой возможности (а на то таки похоже, экстремум там давно пройден) значит нужно искать другие механизмы. Вот это и называется на самом деле реформами, а совсем не закручивание гаек до визга, до соплей… Ну и где они, реформы? Доверие начинается ведь с чего? С договора. Всегда. Пусть даже трудного договора, конфликтного, порой – вооруженного. Но там укрепляет доверие именно возможность его защитить. Из него в крайнем случае выйти, с разумным уровнем потерь. А отнюдь не полная доминация одной из сторон и безвыходность положения второй. Такая позиция провоцирует не доверие, а бунт. Пусть даже безнадежный бунт. Но точно не доверие. Такая стратегия не увеличивает эффективность. А зачем договор который не взаимовыгоден, который не увеличивает эффективность? В нем нету смысла. Ну примерно как в самолетах из соломы, ага
