Когда то очень давно политические деятели и организации ставили своей задачей обеспечить некое там “благоденствие и процветание”, в какой-то там форме в которой они себе их понимали.
Но это вовсе не означало априорной цели “изменить мир”. Да, они могли желать к примеру расширить границы своего госудаства, или построить более пышный дворец (а то и пирамиду, дворец посмертный то есть), могли желать улучшить наполнение казны или к примеру благосостояние подданых (что кстати вещи взаимосвязанные, и понимали это еще тогда), могли желать изжить чуму и прочий мор, или преодолеть неграмотность, и тому подобные простые штуки сделать. Но радикальное желание “изменить мир” в том смысле который вкладывается в эти слова сегодня – у них встречалось весьма редко.
То есть что значит “изменить мир”? Изменить мир это означает изменить людей, изменить их желания и устремления, и способ действий (через образ мыслей) если говорить именно о сегодняшнем понимании вопроса. В те старые добрые времена это было достаточно редким явлением, и более того, заметно маргинальным. Мы можем вспомнить древних коммунистов (типа Кампанеллы) или прочих там философов про “идеальное устройство общества”, но слишком радикальные идеи там во первых оставались в нише маргинеса а во вторых не выходили за рамки голой теории и написания трактатов, до “управления массовым сознанием” в промышленных масштабах там дело доходило крайне редко. И вообще эта сфера традиционно считалась зоной ответственности скорей религии чем государства и политиков, что тоже было важным местом.
Практическим результатом такого положения вещей было то что и власти и подвластные – имели весьма похожие представления о “благе”, и разночтения там касались скорее методов чем целей. Ну вот примерно в стиле “так лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным”, что по своей сути даже не вызывает никаких серьезных споров. И это в общем то нормально. По сути тезис “народ и партия едины” был воплощен еще тогда вполне практически. Да, население считало что например завоевательные войны – это хорошо, ибо это несет богатство и благосостояние. Конечно если ты выигрываешь эти войны, а если нет то “горе побежденным” и это снова таки понимал что смерд что император. Все понимали что чума и глад и мор и засуха – это нехорошо, и даже власть с того несла прямой убыток. Все понимали что с крестьянского хозяйства если оно богато – можно больше взять всиляких податей (даже независимо от системы налогообложения), и не только податей но и например рекрутов, в богатой семье будет больше детей, и сами те дети будут более здоровые, что для солдата важно. Что нападение врага или к примеру бандитизм особо развитой – есть не просто угрозой благополучия, но и практически прямо отрицает саму даже возможность, и.т.д. Все было просто. И логично.
Нет, были конечно всякие там просветители и гуманисты, которые считали что просвещение то самое – сможет изменить само мировозрение народа и в том числе его взгляд на “общественное благо”, но то была скорей теория чем практика, а когда оно стало практикой – то там отдельно стало интересно. Но мы пока хотим отметить то единство и единодушие (даже) которое существовало между властью и поддаными в отношении как минимум предмета “общественного блага”, самой его сути. То есть целей. Хотя могли существовать и разногласия по сути методов. Да, и “народ” и даже “знать” могли считать что например налоги – слишком тяжелы как на сегодня, и что желанье короля например выиграть войну (или покращиты пышность двора) того не стоят. Но потому лишь что те самые налоги реально угнетали это самое их благосостояние, порой до невозможности, до подавления не только расширенного, но даже и простого воспроизводства (если по Марксу), и что шанс на победу в той войне (и ее результаты) того не компенсируют к примеру. Или иной благотворный эффект от пышности двора или к примеру династического брака. То спор о методах по сути, но не о целях.
Вопрос о целях тоже поднимался время от времени, но то была скорее область религии которая в те времена по сути заменяла и идеологию. И как мы знаем всякие религиозные и межконфессиональные конфликты еще тогда нередко приводили к войнам, особенно тяжелым, кровопролитным и изрядно затяжным, на фоне “обычных” феодальных разборок за земли или золото. И не только к войнам (более-менее регулярным) но и другим эксцессам типа зверств инквизиции или прямых актов геноцида типа “варфоломеевской ночи”. Нельзя сказать что власть как таковая совсем в том не участвовала, но в те времена тезис про “богу – богово а кесарю – кесарево” еще не особо оспаривался, и религиозные (т.е. по сути – идеологические) вопросы находились в ведении скорее церкви (той или иной) чем собственно светских властей. Что тоже налагало отпечаток. Так было до поры до времени. Но потом стало все иначе.
И прямой приход идеологии в сферу государственной политики был ознаменован весьма тяжелыми эксцессами. Еще где то там около герцога Альбы (хотя там существовал и отчетливый религиозный подтекст), и вплоть до ВФР с последующим революционным террором. Шо было то было, и тут вдруг оказалось что именно “управление массовым сознанием” в виде довольно примитивной на то время пропаганды оказалось весьма могучим инструментом на фоне даже государственной машиной с ее традиционными военными и правовыми инструментами. И нужно заметить что именно правовые инструменты тогда начали покращувать в первую очередь. И свелось то покращання в.т.ч. к различным формам демократии по сути, будь то различные республики или парламентско-конституционные монархии. Сама идея демократии (той или иной) смотрелась вполне здраво на том фоне, но она смотрелась здраво именно исходя из достаточно общих взглядов на “благо”, то есть по сути – консенсуса о целях. А если существует консенсус о целях, то в вопросах средств и методов вполне логичным (и реалистичным) смотрится принятие коллегиальных решений, как форма взаимодействия соратиков. Там все было понятно.
И если все те лорды (что в Палате заседают) имеют общий взгляд на “благо”, то как говорится одна голова хорошо, а две – лучше, коллегиальность органов (будь то сенат или пардамент или еще что-то) является кроме всего прочего и могучим предохранительным механизмом от всевозможных эксцессов, и от некомпетентности текущего правителя (включая по природный дебилизм его) и даже от попыток поставить личный интерес выше общественного блага. Ведь изначально механзмы те (как в Англии) несли характер именно предохранительный и ограничительный все более, а даже не попытку создать некоег нового субъекта и “источник инициативы”. Теория была понятна, но только до тех пор пока не было существенного расхождения в понимании целей. То есть идеологической составляющей.
Ибо как только она там появилась (как в Конвенте й французов) то там немедля начался бардак и даже террор, и по итогу им пришлось откатываться назад, к самодержавию, ибо даже много тараканов в голове у одного императора это лучше чем пауки в банке того Конвента. Наличие идеологических (то есть непримиримых) разногласий приводило к межличностной борьбе вплоть до физического уничтожения оппонентов и кстати сильно угнетало работоспособность самого того коллегиального органа. Примерно то же самое произошло и с большевиками (когда их власть немного укрепилась) и тот же самый 37 год (как и ему предшествующие) хороший тут пример. Где одновременно происходил террор среди бывших соратников и усиление единоличной власти вкупе с девальвацией роли коллективных органов. Все строго по классике жанра.
Но стоит тут заметить что даже в эпоху ВФР идеологические всякие идеи и движения не были и близко столь радикальны какими они стали позже. И уж тем более по сравнению с теми что господствуют сегодня. Первым “идеологическим государством” была РСФСР (и далее СССР), причем там радикальность идеологическая сочеталась еще и со “всемирным мессианством”, не забываем что они тогда видели Россию именно в качестве зародыша мировой революции, идеология совсем не ограничена границами в чем еще одна ее особенность. Сравнить тут можно разве лишь с Испанией в ту эпоху когда Испания была “защитником веры” и несла миссию всемирной защиты (и насаждения) “истинной веры”. И кстати их судьбы похожи, что средневековой Испании что СССР. Глобальная миссия подорвала их силы и привела империи к упадку и распаду, даже если агония была весьма и весьма долгой.
Да, были другие примеры потом. Как например Гитлер. Там тоже было глубоко идеологическое государство и тоже кстати сказать быстро возникла диктатура. И даже без “зачистки соратников” там не обошлось. Все то же самое по сути, но Третий Рейх очень быстро сгорел в горниле мировой войны.
И то же самое кстати касается практически всех продуктов “весны наций”, молодых национальных государств возникших по итогу первой мировой. Там тоже ведь была идеология (тот самый национализм), но часть их (включая кстати и Украину) погибли сразу, или почти сразу, другая часть стала по итогу жертвами Гитлера, но дело там не только в самом факте агрессии или мощи Вермахта, там везде существовали и глубоко внутренние причины.
Чехословакия не могла решить внутренних проблем (включая и судетских немцев), Польша после смерти Пилсудского (который был диктатором кстати сказать) тоже была не в лучшей форме, непросто было в Венгрии, и на Балканах царил бардак традиционный. Почти повсемесно там были те или иные проблемы, которые почти везде так или иначе приводили к идее диктатуры. Которая с тем или иным успехом воплощалась.
Можно считать по сути правилом что рост роли идеологии рано или поздно приводит к диктатуре, своей или чужой, через войну ту или иную. Демократические схемы и механизмы в подобной обстановке не работают, как оказалось.
Мы можем констатировать что “демократические” и вообще “правовые” методы в политике работают (если работают) только в рамках консервативного курса. И даже пример США показывает что “великий реформатор” Рузвельт был весьма авторитарен как для их политической системы, и там было достаточно много критики на эту тему. Да, он не отправил половину сената на гильотину или в концлагеря, но ФБР возникло именно при нем, и Эдвард Гувер и поныне сказочный персонаж, а про его архивы (которых так никто и не увидел) до сих пор кино снимают в стиле фентези. Можно сказать что Рузвельт взял под контроль американскую в том числе и политическую систему методами достаточно далекими от демократических. То была таки лайт-версия той самой диктатуры.
Однако вернемся к современности. Все более популярные ныне идеи “изменить мир” не столько за счет удовлетворения “старых” потребностей и представлений о благе сколько за счет их изменения, управления тем самым сознанием (что массовым что индивидуальным) все более и более популярны.
Да, еще большевики считали это дело могучим рычагом и методом, еще при том уровне развития всиляких технологий (и СМИ в первую очередь), искусства пропаганды и даже новых знаний в психологии. А на сегодня популярность этих методов еще выше, как равно и их эффективность, и тому массу примеров нам демонстрируют с разных сторон, не только всякие борцы за права меньшинств но и например Путин. И даже всяческий исламский экстремизм, где методы те самые нужно заметить. Ведь не из вакуума сферического ведь возникают те шахиды, да и не только даже шахиды но и вполне массовые врмии ИГИЛа, достаточно стремно настроенные диаспоры даже в самых развитых странах и.т.д. Да и в конце концов деньги там откуда то берутся, то есть существует влияние и на экономических агентов вполне реальных.
Но как я уже отметил выше – все эти идеологические игрища слабо совместимы с демократией, и если не выливаются в достаточно прямую диктатуру (Путин – привет!) то в некие бюрократические вертикали типа евросовка (и США отчасти) которые по сути деформируют что институты демократии что право фактически до полной профанации. Закон природы. И более того, оно ведет к войне всегда. Совсем всегда, и еще иначе не бывало. И даже сегодня у нас идет война, пусть “странная” и во многом “гибридная”, пусть в разных местах и по самым разным поводам вроде бы не связанным но она есть. И тот же самый Путин который постоянно говорит о ней – отчасти прав. Ибо если хотя бы он один участвует в этой войне (причем глобально, на всех фронтах) то она таки есть. А он о том довольно прямо говорит и уже далеко не первый год.
