Мы – квартиранты в собственной стране.
С той только разницей, что
квартиранта рано или поздно выставляют за дверь, но нам и этого не светит.
– Катись к чёрту из моей страны! – крикнул один высокопоставленный чиновник другому.
Потом политическая возня продолжилась, но вопрос повис в воздухе. А чья она вообще, эта страна?
Говорят, что наша, народная. Чтобы это доказать, приходится пускаться в пространные рассуждения, неизменно уводящие в туманную трипольскую даль. Но неласковая реальность тычет нам селёдкой в харю, вытряхивая из мира грёз.
Вот, например, Днепр – он чей?
Вроде бы наш, народный, но поди сунься – треть киевского побережья обнесена заборами, половина – в непролазном состоянии. По подсчётам активистов, нам доступны только 15% побережья. Гуляй – не хочу!
Ну ладно, заборы мы иногда сносим – тут надо отдать должное активистам. Но не все препятствия можно свалить с помощью кувалды. Бедняки – а их у нас то ли 50%, то ли 80% населения – не ходят в бутики и рестораны вовсе не потому, что их прогонит охрана. А потому, что перед ними всегда высится невидимая стена нищеты – её не перескочишь и лбом не прошибёшь.
Да что там бутики – даже в аптеку многие теперь заходят, как в ювелирный магазин. Или не заходят вообще. Бедные всегда будут топтаться в предбаннике жизни, не решаясь ступить дальше, даже если их будут зазывать яркими витринами.
Да и куда ступать?
Разрыв между богатыми и бедными в Украине держится на таком уровне, что их миры практически не пересекаются. Обеспеченный человек действительно проходит, как хозяин необъятной родины своей. Но мир остальных украинцев ограничен десятками невидимых стен примерно до размера жилплощади. Вот там, на своих квадратных метрах, и хозяйствуй.
Страшно стать инвалидом-колясочником, которые у нас отрезаны от многих возможностей отсутствием пандусов. Впрочем, и остальные – тоже по большей части инвалиды, поскольку социальных пандусов в нашей стране нет ни для кого. Упрямые и цепкие карабкаются, как придётся, а остальные мнутся у краешка, с опаской поглядывая на “крутотень”.
Легко чувствовать себя хозяином страны, если право имеешь. Тем более, что закон всё ещё любит богатых – так уж повелось. Таким достоинство положено безо всяких революций. А остальным приходится удовлетворяться иллюзией, что совать бумажку в коробку раз в четыре года – это и есть власть.
И что если политики дерутся нам на потеху, то мы и есть тот самый Народ-исполин – грозный и взыскующий за всё и со всякого. Да, были схватки боевые – один Майдан чего стоит. Это подвиг, как ни крути. Миллионы похороненных за плинтусом вдруг почувствовали себя живыми и свободными, хозяевами собственной судьбы и страны.
Возможно, мы тогда действительно победили, а враг – хотя и держится на ногах – получил смертельную рану. Но его слабеющая хватка ещё достаточно сильна, чтобы всё оставалось по-старому.
Мы – квартиранты в собственной стране. С той только разницей, что квартиранта рано или поздно выставляют за дверь, но нам и этого не светит.
У большинства из нас нет сил даже на то, чтобы бросить эту страну её настоящим хозяевам, как Аваков – тот стакан на заседании Национаьного совета. В этом смысле Украина – действительно НАША страна, потому что нам от неё никуда не деться.
Да, не всем тут живётся плохо: некоторым – хорошо, многим – вполне нормально. Но о тех, кому совсем невмоготу, мы почти ничего не знаем. Самые уязвимые – вне поля зрения, до них почти никому нет дела.
Взять тех же переселенцев – истории их успеха любят и журналисты, и читатели. Но кто из вас слышал о переселенцах-инвалидах, которых чиновники бросили в одесских санаториях? А они там умирают и кончают жизнь самоубийством. В собственной, вроде бы, стране.
Может, не надо сгущать краски?
Мы же, в конце концов, не инвалиды, мы сильные. Но наше положение уязвимо и ненадёжно, как мартовский ледок. Чуть тряхнёт – и придётся натирать мылом пояса, чтобы легче затягивались. Помните панику в супермаркетах, когда доллар “запрыгал”? Вот и вся цена нашей самоуверенности.
Не унижать себя беготнёй – привилегия немногих. А остальным приходится торопиться, потому что перед носом может захлопнуться ещё одна дверь. И хотя по документам вся эта страна наша, ключей от этой двери у нас наверняка не будет.
Ключи ото всех дверей есть только у немногих истинных хозяев страны. Причём их право собственности подтверждают весьма конкретные документы со штампами и охраняют полчища немногословных, но хорошо тренированных ребят. Они и есть по-настоящему свободны.
А нам остаётся надеяться, что главный бой уже выигран и теперь нужно только подождать.