Война достаточно часто ставит перед нами неудобные вопросы. Приоткрывает свое перекошенное цинизмом лицо и улыбается. Холодно. Нагло. Как бы итожа – а что ты мне сделаешь. От этого мерзко.
Если не вдаваться в детали, а видеть на войне только врага и героя, своих и чужих, то вполне еще и ничего. Все понятно, четко и органично: одни нападают, вторые защищаются. Каждый выбирает своих. У каждого свои герои и свои враги.
Если войну рассматривать детально, знать все ее трещинки, подводные течения, грани, уметь различать все ее 50 оттенков черного, то, оказывается, нет у нее ни простых ответов, ни простых решений.
Война-это прежде всего ресурс. Люди на войне-это основной ресурс. Самый важный. Для всего. Для боя, для пропаганды, для заработка, для манипуляций.
Ну, кому нужны будут эти киселевы-тв, если их никто не будет смотреть? То-то же! Ресурс потребления телепродукта, печатного продукта, и даже ресурс потребления соцсетей, слухов и сплетен, это люди. Они перерабатывают полученное и выдают другому ресурсу собственный продукт, зная, что и его с удовольствием употребят.
Вот поэтому Россия столько вкладывает в медиа-пространство. Фабрики троллей, тысячи аккаунтов. Например, пропагандисты-журналисты, которые сейчас пишут в ОРДЛО истории монтажной пены в распятых мальчиках получают зарплату в три раза больше, чем шахтер.
Территория, оккупированная территория, это тоже ресурс. Она дает как уголь, металл, технологии, деньги, питая оккупантов, так и людей для войны, их ненависть, людей, как потребителей пропаганды, потребителей энергоносителя, которым до сих пор Россия пытается нас шантажировать, просто потребителей. Территория страны, это ресурс для оккупанта и политика. Люди, привязанные к этой территории, качаются на тонкой грани заложников и ресурса войны. Иногда очень трудно определить, кто они. Заложники, не осознающие своего значения и не видящие за спиной дула автомата или ресурс, осознанно и добровольно взявший на себя обязанности по снабжению войны телами, эмоциями и финансами?
Да, пока на оккупированных территориях живут мирные граждане, очень мирные, не очень мирные, но граждане нашей страны, хотят они того или нет, они ресурс войны. Им будут давать пропаганду, страх, сеять между ними панику и вражду. Они будут работать, обеспечивая себя и оккупанта ресурсом. Они будут потреблять. И их будут потреблять. Потребительский ресурс на войне такая же движущая сила войны, как пропаганда и оружие. Потребительский ресурс всегда свобода для манипуляций, коррупции и контрабанды.
“Народ Донбасса” осознав свое место на глобусе Донбасса, хранит украинские паспорта и при необходимости вспоминает, что они, “новороссы”, граждане Украины. Это вспоминают в случае оформления пенсий, поступления в ВУЗ или необходимости выехать за приделы гетто. Украинский паспорт дает свободу. Их перестали жечь и разрывать на публику, кляня Украину и гордо получая ОРДЛынские документы.
ОРДЛынские паспорта есть у 70% живущих на оккупированных территорий, без них не получишь пенсию, не устроишься на работу. Но и украинские паспорта берегут. Их спрашивают в РФ, на границе, в банках. Они дают свободу. Так как многие из “мирных” граждан, проживающих на Донбассе, не могут выехать в Украину, чтобы лично вклеить фото в паспорт или получить новый вместо “гори укропия”, они тут же превращаются в ресурс для решал. Решалы везут в зону оккупации ящики паспортов. Всего 20% от жителей ОРДЛО выезжают сами для оформления тех или иных документов. Десятки террористов, которые в первые дни войны убивали и жгли наши города, теперь, благодаря коррупции и новым паспортам, стали совершенно мирными гражданами. Кто-то взял фамилию родни, девичью фамилию жены, кто-то попросил исправить одну букву. И вот террорист Волков уже мирный гражданин Воликов.
Есть ли специализированная база, которая фиксирует все полученные и оформленные документы жителями оккупированных районов за годы войны? Нет!
А было бы неплохо, если бы где-то фиксировалось, что, например, гражданин Иванов выезжал вклеивать фото в паспорт. Или не выезжал, а фото есть. Или родился у гражданина Иванова ребенок, родители не выезжали в Украину, а свидетельство у ребенка украинское и выплаты родители получают в Украине.
Или был на Луганщине Саша Волков, а в 2014 году вдруг пропал, а вместо него у нас новый избиратель-гражданин Саша Воликов, хотя проживает по тому же адресу.
Многие там надеются, что война уничтожит все архивы, базы, ну, по крайней мере, расположенные в ОРДЛО, и не будет возможности подтвердить, что учительница Петрова работала на оккупанта, а, например, Людмила Савенкова писала статьи об вымерзающих укропах, фашистах, монтажной пене и величии России-Новороссии.
А вдруг, раз, и у нее справка, что она не коллаборант, а переселенец? Сейчас там много людей оформляет ВПЛ, чтобы избежать ответственности за коллаборционизм. Просто покупают справку у решал. Ведь базы коллаборантов нет.
Или вот, выехал переселенец, а после деоккупации оказывается, что решением украинского суда его недвижимость еще в 2012 году переоформлена на его соседа. Или даже в 2014-2017 годах оформлена продажа-покупка украинским нотариусом. А переселенец и не знает об этом. Как быть?
Это неудобные вопросы войны. Их не очень хотят проговаривать. Ведь тогда видно ресурс. Ресурс войны.
Поэтому и набирают обороты массовые махинации с отжимом и переоформлением недвижимости в ОРДЛО, где задействованы суды, нотариусы и даже посольство России в Украине, штампующее договора купли-продажи недвижимости в ОРДЛО. Мама нотариус в ОРДЛО, дочка нотариус в Украине. Адвокаты, оставшиеся работать в ОРДЛО, но имеющие не заблокированные украинские свидетельства, теперь работают решалами. Документы в ОРДЛО стали также ресурсом и движущей силой войны. Поэтому и живут припеваючи решалы. Поэтому и множатся переселенцы, и появляются новые “мирные” “граждане” в ОРДЛО.
Документы, как ресурс войны, интересно, правда, думали ли вы об этом?
Коррупция в соцслужбе, миграционных отделах это тоже ресурс войны.
Два миллиона “переселенцев”, которых нарисовало нам Минсоцполитики, это тоже ресурс. Вы знаете точную цифру тех, кто действительно выехал из зоны оккупации, бросив там все? Кто действительно выехал, действительно переселенец? Кто живет в Украине, кто не ездит туда-сюда, получая выплаты и здесь, и там. Я нет!
А ведь на эти нарисованные цифры и идет помощь от евро-доноров. Кому и куда? Это тоже неудобный вопрос войны. Ведь 90% переселенцев так и не получили ни помощь, ни дома, ни компенсацию. Основная нагрузка по помощи переселенцам легла на граждан Украины и волонтеров.
Ведь в почти 2 миллиона переселенцев внесли всех, и тех, кто уехал, бросив там все или лишившись дома в результате обстрелов террористов и тех, кто просто получил справку ВПЛ, для оформления пенсии, но проживает в ОРДЛО, приезжая или не приезжая в Украину, кормя решал и коррупционеров.
Двенадцать из моих соседей там, по тому дому, имеют статус ВПЛ. Двое из них террористы. Они получают пенсию в Украине (заработали, имеют право, не спорю), не выезжая из ОРДЛО. Все делают решалы. Они ВПЛ. И когда будет стоять вопрос о помощи им, они будут на равных со мной, выехавшей. И когда будет стоять вопрос о наказании, они выиграют суд, так как на момент их участия в террористическом формировании, доказываемом нами, они будут иметь справку ВПЛ от государства, что имеет большую юридическую силу.
Разграничение переселенцев на тех, кто имеет право на получение в Украине социальных выплат (подчеркиваю, имеет право на получение выплат, пенсий, пособий, как гражданин Украины) и тех, кто выехал и является действительным переселенцем, это неудобный вопрос войны.
Ведь тогда нам не нужно будет целое министерство, если окажется, что выехавших и осевших в Украине не 2 миллиона. Тогда не нужны будут решалы и коррупционные схемы, чтобы оформить соцвыплаты. Тогда легче будет оказать помощь нескольким тысячам действительно потерявших имущество и выбравших Украину, чем миллионам, которые попросту являются всего лишь получателями соцвыплат. Война лелеет свои ресурсы. Война кривится и злится, когда ей задают неудобные вопросы.
Люди, живущие в ОРДЛО, это потребитель. Я уже говорила об этом. Они потребляют продукты. “Власти” “рыспублик” пафосно заявляют, что большая часть продуктов производится в ОРДЛО. Донбасс он же всех кормит.
Я не буду касаться вопросов блокады. Это отдельная тема. Хотя она и описывает ресурс войны, как его манипулятивное, так и потребительское влияние.
Я о неудобном.
70% товаров, “произведенных” в ОРЛО или ОРДО, что подтверждается акцизом, и надписью “сделано в” это контрабанда из Украины и Беларуси.
Магазины и рынки ОРДЛО забиты продуктами на все вкусы. Нет там голода или недостачи продуктов. Продукты завозят как из Беларуси, но маркируют из “изготовлено в Горловке, Донецкая область, Украина”, просто завозят из Беларуси, Украины и России. Каждый покупатель выбирает по цене, вкусу и потребностям.
Из России завозят много наркотиков, рыбы, конфет, консервов, а вот остальные продукты, молочка, опять же конфеты, быттехника, колбасы, трикотаж, косметика, едет в ОРДЛО из Беларуси.
Из Украины в ОРДЛО везут телефоны, золото, быттехнику, полуфабрикаты, лекарства, пиво, водку (местные все же не могут пить боярку), вина, коньяк, “Кока-Колу”.
Из ОРДЛО в Украину везут сигареты (здесь уже огромная индустрия по изготовлению всех известных сигаретных брендов) и спирт, водку-паленку, которую в ОРДЛО боятся пить, конфеты и даже пирожные и печенье. Ну, об оружии и наркотиках, это вообще лучше промолчать.
Раньше все продукты, произведенные в ОРЛО и ОРДО, требовали маркировать “сделано в “. Теперь этого нет. Давно. На всем, что производят в ОРЛО и ОРДО украинские надписи и сделано “місто Донецьк, Україна”. Ведь продукты, произведенные в “днр”, не купят в Украине, Беларуси и РФ. А продукты, сделанные в “місто Донецьк, Україна” можно продавать везде.
И даже маркировка товаров, производимых в ОРДЛО, стала на украинском языке.
Почему? Лагидна украинизация контрабандой. Ну, вот такие они, укропы, могут не купить с этикеткой на русском, а с этикеткой на украинском, даже произведено в “місто Донецьк”, нормально продается.
В Черкасской области и Запорожье я видела конфеты и печенье из Луганска и Донецка. И намного дешевле местных производителей.
Есть у нас реестр предпринимателей, предприятий, которые работают в ОРДЛО по старой украинской регистрации? Нет! Ну, и чудненько! И вот, к примеру, солидный производитель растительного масла, который в Украине зарегистрирован, еще в ..надцатом году, свободно продает продукцию в РФ, как украинское предприятие торгующее и платящее налоги. Правда, он в Украине “нищий” “беженец”, “пострадавший”, а предприятие работает в ОРДЛО, финансируя террористов, но то таке. Документы у него же есть для российской стороны! Украинские документы!
А сколько зерна вывозится из ОРДЛО законно! Просто украинские предприятия, просто торгуют с РФ. Ну и что, что регистрация Луганская или Донецкая область. Это же Украина!
А сколько бенефециаров с украинской регистрацией (предприятий, которые находятся на оккупированной территории, особенно агро) открылись в Ростове и Таганроге?
В ОРЛО и ОРДО они агрофирмы, ну, скажем, например, “Батькивщина” и “Довжанська” или, может быть “Братья Ерофеевы” или “Дар” или “Пожар”, да без разницы, агрофирм на Луганщине были десятки и все они продолжают свою работу финансируя терроризм, платят налоги “республике”, но…Но имеют украинские, официальные документы. По которым свободно работают с РФ и Беларусью. Но этого же никто не замечает. Это неудобные вопросы войны.
Контрабанда идет в промышленных масштабах.
Блокада? Политика? Ресурс!
Контрабандой заманивают и вербуют. Я это видела еще до войны в Свердловске. Погранцам и таможенникам, ментам и чиновникам давали чуть подзаработать, потом еще чуть, потом масштабно, потом уже как бросить, если жене шубку и на Гавайи, а потом…или вы за русский мир или мы видео вашему начальству. Так было завербовано очень много. Иногда делали показательные “отказы”, тогда агенту 00Пасечник жали руки, вручали медаль и больше не проверяли, когда он вел составы контрабанды из и в.
И, если по закону, а контрабанда ли это?
Есть линия разграничения, ничего не имеющая общего с государственной границей, так что незаконное пересечение грузов государственной границы без уплаты и таможни, это контрабанда, а пересечение линии разграничения с товарами, это просто жители Украины едут в Украину из Украины.
К товарообороту Беларуси с ОРДЛО вопросы должны быть на государственном уровне. Не пойман, не картошка!
Создание реестров, учета и контроля за ресурсом войны во всех его проявлениях и ипостаси, это тоже обязанности государства. И чем раньше будет создана карта войны, со всеми этими темными пятнами, вопросами и ответами, чем быстрее мы ее закончим.
Оккупант? Не стоит списывать, как делают это донбасские ватники-русскомировцы, свои недоработки и слабости на врага. Послушать человека-совка, особенно донецкого, так у них не Россия виновата в войне, а лично Яценюк, Порошенко и Турчинов.
Мы-страна, подвергшаяся агрессии. Это, понятно! И то, что война порождает много проблем, вопросов и даже коррупции, это тоже понятно. Вот только коррупционер, не оккупант, а гражданин Украины! Поэтому многие вопросы войны должны решать мы, и только мы.
И, возможно, умение сказать и показать государству то, что недоучтено, недоувиденно и есть управление страной и осознание гражданственности?
Неудобные вопросы войны! Их слишком много! И они слишком ранят тех, кто и так ранен войной.
Неудобные вопросы войны проявляются на карте темными пятнами, “бермудскими треугольниками”, способными втянуть без следа, уничтожить, убить. На войне нет простых решений. Хотя… есть враг-противник, и есть свой-защитник. Может просто нужно выбрать, кто из сторон для тебя свои и молчать?!
А фото, как всегда, говорят больше, чем буквы!
