Экономический блок правительства собирается отказаться от составления трехлетнего бюджета – практики, введенной Алексеем Кудриным в 2006 году. Причина – непредсказуемость развития ситуации в российской экономике и слишком высокие риски, связанные с неточными макроэкономическими прогнозами.
По информации газеты «Ведомости», в Администрации Путина не возражают против отказа от среднесрочного планирования. Кроме того, в Думу проект закона о бюджете вместо 1 октября, как это предусмотрено Бюджетным кодексом, поступит только 25 октября из-за того, что Минфин просто не успевает пересчитывать планируемые доходы в соответствии со слишком часто меняющимся макроэкономическим прогнозом от Минэкономразвития.
Как заявил «Ведомостям» высокопоставленный чиновник, на которого они ссылаются, такие факторы, как осложнение геополитической ситуации, возможность усиления санкций, сырьевая конъюнктура, курсовые качели и торможение Китая оценить в нынешних обстоятельствах практически невозможно. При этом, по логике представителей нынешнего экономического блока, слишком оптимистичные параметры, заложенные в бюджет, вынудят правительство сокращать уже утвержденные расходы и «резать по живому». А излишне консервативный подход чреват снижением госинвестиций, что негативно может сказаться на экономическом росте.
Сегодня в правительстве никто даже не пытается отрицать, что российская экономика целиком и полностью зависит от такой непредсказуемой и не поддающейся никакому контролю со стороны российских властей категории, как цена на нефть. К ней привязано все: курс доллара, инфляция, темпы экономического роста и промышленного производства, реальные доходы населения и, в первую очередь, доходы бюджета. Поэтому и вынуждены чиновники признавать, что, заглядывая дальше, чем на год вперед, цифры они берут «с потолка», а макроэкономические прогнозы и бюджетные показатели на 2017-18 годы к реальности не имеют никакого отношения.
Что самое интересное, переход к трехлетнему бюджету в 2006 году проводился именно для того, чтобы сделать российскую экономику менее зависимой от цен на нефть и газ и более предсказуемой. Излишне консервативные прогнозы тогда никого не пугали: все «излишки» откладывались в правительственные резервы, которые предполагалось задействовать в случае, если конъюнктура на мировых рынках изменится в худшую сторону. Этот подход давал правительству драгоценное время на то, чтобы в кризисные годы менять бюджетную политику плавно и без резких движений. Собственно и сейчас еще Россия проедает накопленные Кудриным резервы. И проедает, судя по всему, гораздо интенсивнее, чем планировалось. И ни двукратная девальвация рубля, ни политика жесткого протекционизма во внешней торговле бюджет, который верстается в обесценившихся рублях, выполнить не помогает. Именно об этой ситуации и предупреждал Кудрин, уходя в отставку.
Его преемники решили сделать ставку на госинвестиции и быстренько провести инновационную революцию, поддержав пару-тройку «прорывных» технологий и проектов. Не вышло. Деньги потрачены, экономический эффект от госинвестиций оказался даже не нулевым – отрицательным, поскольку госпроекты, не привыкшие считать расходы, вступили в неравноправную конкуренцию с частными инвесторами и одержали пиррову победу. Теперь правительство старается далеко в будущее не заглядывать и плыть по течению. Будут деньги – будем тратить. Не будет – будем сокращать расходы.
Это серьезно снижает и без того чрезвычайно низкую эффективность госрасходов. Получатели бюджета теряют какие бы то ни было гарантии долгосрочного финансирования. Поэтому уровень коррупции, скорее всего, вырастет, какой бы фантастикой это ни казалось. Лоббисты всех мастей будут стараться максимально выдавить из ближайшего по времени бюджета максимум возможного, поскольку в следующем году ни для них, н и для кого другого денег просто может не оказаться. Деньги будут распределяться между наиболее влиятельными группами. Остальным придется сидеть «на бобах» до тех пор, пока России снова не повезет с ценами на сырье.
